普京来了！众所周知,演讲在现代社会中已经占据了越来越重要的地位,它成为演讲者与普通群众交流的一个窗口,成为演讲家充分表达自己思想、情感、诉求的平台。而演讲词对演讲的成败起到了举足轻重的作用。小编收集了普京的激情演讲近三十余部，通过聆听，我们来感受普京大帝人格魅力吧。

Корреспондент (как переведено): Добрый вечер, уважаемый Владимир Владимирович. Я заместитель главного редактора новостного агентства «Синьхуа», а это – знаменитый китайский телеведущий.

В.В.Путин: Очень приятно. Добрый вечер!

Корреспондент: 13 октября, два года назад в Посольстве России в Китае мы также брали у вас интервью. Мы до сих пор очень подробно помним то интервью.

В.В.Путин: Мне очень приятно.

Корреспондент: Во-первых, прежде чем начать задавать вопросы, хотел бы от лица всех работников нашей сферы поздравить Вас с прошедшим днём рождения.

В.В.Путин: Спасибо большое.

Вопрос: Итак, начнём. В этом году исполняется 10 лет со времени подписания договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между двумя странами. Как Вы оцениваете современное состояние российско-китайских отношений? И каким сферам, может быть, на Ваш взгляд, следует придать больше импульса?

 

В.В.Путин: Это базовый документ, который позволил нам выстраивать отношения между двумя странами на совершенно новой основе. И, используя этот документ, используя этот договор, мы довели отношения между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой до очень высокого уровня – до такого, которого, пожалуй, в истории наших стран ещё и не было. Прежде всего, мы достигли беспрецедентно высокого уровня доверия в политической сфере. Мы очень тесно сотрудничаем на международной арене.

 

Безусловно, и Китай, и Россия являются большими государствами, крупными странами, и сами по себе являются значимыми игроками на международной арене. Но российско-китайское взаимодействие на международной сцене, безусловно, стало фактором, очень существенным фактором в мировой политике. Мы научились консолидированно выступать, защищая наши законные интересы. Этот договор позволяет нам работать в очень чувствительных сферах, таких как военно-техническое сотрудничество. Речь идёт о многомиллиардных контрактах и о придании этому взаимодействию нового качества. Оно заключается в том, что мы уже перешли к совместным НИОКРам и совместным разработкам, совместному производству отдельных видов оборудования.

 

В ходе сегодняшних переговоров сделали ещё один шаг в этой сфере: договорились о создании в Китае центров по обслуживанию и текущему ремонту российской техники. Наконец, в сфере экономического взаимодействия мы достигли рубежей, которых раньше у нас никогда не было. У нас даже в лучший докризисный год, в 2008 году пик сотрудничества выражался в 55,9 млрд долларов, а сейчас, после кризиса, мы не только восстановили этот уровень, но даже превысили его: в этом году он будет как минимум 70 млрд, а может быть, и больше – к 80 млрд долларов США. В 2015 году мы имеем все шансы добиться уровня 100 млрд, а к 2020-му у нас будет оборот около 200 млрд долларов США.

 

Посмотрите, что происходит в гуманитарной сфере: Год российской культуры, Год китайской культуры, Год русского языка в Китае, Год китайского языка в России. Я, например, с огромным удовлетворением смотрел, как проходил Год русского языка в Китае, мы даже несколько были удивлены, сколько народу приняло в нём участие и с каким воодушевлением многие участники этого процесса относились к своему прохождению на вершину этого конкурса.

 

Для нас не было ничего неожиданного, с нашей стороны было вполне естественным движением прийти на помощь китайскому народу, когда вы столкнулись с тяжёлыми последствиями землетрясения: мы, как вы знаете, пригласили китайских детей из пострадавших районов в Россию. Председатель Ху Цзиньтао поддержал эту инициативу и затем пригласил российских детей в Китай. Всё это говорит о том, что мы достигли действительно очень высокого – беспрецедентного уровня отношений между государствами и в основе этого процесса, конечно, лежит договор, о котором вы упомянули.

 

Корреспондент: Я очень хорошо помню, что во время ликвидации последствий землетрясения в Сычуани самый последний живой человек, которого удалось извлечь из-под завалов, как раз был извлечён с помощью российских спасателей.

 

В.В.Путин: Это возможно. У нас действительно очень хорошая, отмобилизованная служба по спасению, действительно хорошо экипированная и технически вооружённая.

 

Но это не единственное направление нашего сотрудничества. Я уверен, знаю точно: когда у нас происходят какие-то проблемы в России, китайские друзья мгновенно откликаются. Практически всегда мы слышим предложения какой-то помощи, сочувствия, поддержки. Это тоже создаёт определённую атмосферу во взаимоотношениях между государствами.

 

Вопрос: Очень многие СМИ, включая китайские, российские, из третьих стран, очень большое внимание уделяют Вашему визиту. Во многом это, возможно, связано с тем, что это Ваш первый крупный визит после объявления о решении участвовать в выборах Президента Российской Федерации в следующем году. В ходе этого визита достигнуто взаимопонимание во многих областях, подписаны контракты на несколько миллиардов американских долларов. Несёт ли этот визит для Вас какой-то особый смысл?

 

И ещё один вопрос: в ключевых сферах сотрудничества, например в газовой, удалось ли достичь какого-то прогресса?

 

В.В.Путин: Я не считаю, что сфера газового взаимодействия для нас является ключевой. У нас разностороннее сотрудничество, и оно всё больше и больше диверсифицируется. Я думаю, что приоритетом для нас, конечно, должно быть сотрудничество в высокотехнологичных сферах – не только традиционных, не только в машиностроении, но и в авиации, авиастроении. Здесь у нас есть абсолютно точно общие национальные интересы. Чтобы занять достойное место на мировых рынках, безусловно, нужно объединять усилия, скажем, по созданию широкофюзеляжных самолётов, нужно объединять и технологические, и финансовые возможности.

 

Есть и другие сферы – нанотехнологии, биотехнологии, информационные технологии, медицина. В энергетике у нас тоже очень разносторонний пакет предложений с обеих сторон. Да, мы работаем в области нефти и газа, то есть в области углеводородного сырья. Но это не только предполагаемые поставки газа в Китай, это совместные разработки и совместная добыча углеводородов, в том числе, скажем, у нас в Удмуртии – в России. Это возможная будущая работа в рамках проекта «Сахалин-3» на Дальнем Востоке – на Сахалине. Это возможная работа в рамках проекта «Магадан-1» на шельфе. Это, конечно, и возможность поставки в Китай природного газа по двум маршрутам: по восточному и западному. Наши китайские друзья считают, что для них приоритетным на первом этапе является западный маршрут, это в районе Горного Алтая. Мы изучаем возможность поставок и по восточному маршруту – это как раз из района Владивостока. Только что мы закончили трубопроводную систему из Сахалина через город Хабаровск в город Владивосток. При наращивании объёмов закачки по этой трубопроводной системе можно было бы говорить и о реализации этого направления, в том числе в рамках реализации проектов по сжижению газа.

 

Здесь, конечно, существенным является вопрос ценообразования. Я уже сегодня на встрече со своим коллегой, Премьером Госсовета, говорил, что тот, кто покупает, всегда хочет купить подешевле, а кто продает, стремится продать подороже. Мы на политическом уровне не занимаемся непосредственно торговлей: это работа хозяйствующих субъектов - наших компаний. И я думаю, что они найдут справедливое решение этого вопроса, взаимовыгодное – выгодное как для Китая, так и для России.

 

Я не хотел бы здесь вдаваться в детали, потому что это такая сложная субстанция коммерческих переговоров. Здесь важно, так же как и в медицине, не навредить. Но мы знаем потребности Китая, Китай знает наши возможности. Ресурсная база очень большая, и она в состоянии обеспечить потребности наших китайских друзей в этом виде топлива. Это будет решать не только экономические, энергетические, но и экологические проблемы, потому что газ – это самый экологически чистый вид топлива из углеводородного сырья.

 

Кроме этого мы возобновили поставки в Китай электроэнергии, работаем над строительством высоковольтной линии электропередач. Там уже переход через Амур, по-моему, завершён. Речь идёт о возможном строительстве на территории России дополнительных генерирующих мощностей. Следующее направление – сотрудничество в области поставок угля. Часть наших компаний вместе с китайскими партнёрами уже работает, уже поставки осуществляет, и у них есть хорошие проекты по расширению сотрудничества при прямом участии китайских друзей.

 

Наконец, ядерная энергетика. Мы все прекрасно знаем и сожалеем о трагедии, которая произошла в Японии. Но все мы прекрасно понимаем, что такие страны, как Китай и, скажем, Россия, без ядерной энергетики обойтись не могут. И поэтому наша задача – не в том, чтобы испугаться и всё закрыть, а наша задача в том, чтобы применять самые новейшие технологии, которые исключили бы любую возможность наступления неблагоприятного развития событий.

 

Мы закончили первую очередь Тяньваньской атомной станции, причём работы проведены на самом высоком, высочайшем мировом уровне, по самым современным технологиям и с точки зрения экономичности, и с точки зрения обеспечения безопасности. Мы закончили экспериментальный реактор на быстрых нейтронах, причём сделали это раньше срока на девять месяцев. И я хочу сказать, что это самая современная техника, самая современная технология, таких реакторов в мире всего четыре: два – в России, один – в Японии, и сейчас вот один появился в Китае. В общем, палитра нашего взаимоотношения в сфере экономики очень разнообразна и разнопрофильна. Конечно, газовое сотрудничество может быть очень масштабным, и мы, ещё раз повторяю, будем стремиться к достижению приемлемых для обеих сторон компромиссов.

 

Вопрос: Для таких крупных держав, которые достигли небывалого уровня политического доверия, можно сказать, что цифра 100 млрд долларов к 2015 году – это не такая уж и большая цифра.

 

В.В.Путин: Согласен. И мы многое можем сделать для того, чтобы эта задача была перекрыта раньше, в эти сроки были бы достигнуты другие рубежи. Это вполне можно делать. Я ведь ещё не говорил о таких направлениях, как, скажем, сотрудничество в области космоса, судостроения и во многих других. Один проект по созданию нового широкофюзеляжного самолета – вы даже не представляете, какой эффект это будет иметь для развития высоких технологий как в России, так и в Китае. До сих пор и Китай, и сейчас всё больше и больше Россия закупают то американскую, то европейскую авиационную технику. И дай им Бог здоровья, нашим партнёрам, но такие государства, как Россия и Китай, в состоянии и должны иметь собственное производство, тем более что, скажем, для России здесь ничего нового нет, нужно просто развивать ту технологическую базу, тот кадровый потенциал и тот научный уровень, который в России традиционно присутствовал. Плюс – и очень большой плюс – наличие рынков как в России, так и в Китае. Вот таких областей у нас на самом деле очень много. Если мы будем на них внимание своё концентрировать, мы наверняка добьёмся гораздо больших результатов, чем те, о которых я сказал в начале нашей беседы.

 

Вопрос: Вы прилетели на Ил-96. Наверное, очень хороший самолёт? Мы не летали.

 

В.В.Путин: Машина хорошая: двигатели хорошие – тоже российского производства. В современном мире ничего не стоит на месте. Соединённые Штаты обеспечивают производство практически всех типов самолётов. Ну не всех, скажем. Есть такая небольшая машина «Амфибия» с реактивными двигателями Бе-200: такие машины производит только Россия, в мире больше никто не производит. Но на главных сегментах, безусловно, США могут обеспечить определённое лидерство для себя, а страны Европы уже нет: они вынуждены были объединить свои усилия, они создали Объединённую европейскую авиастроительную корпорацию. Там и Германия участвует, и Франция, и Испания, и другие страны участвуют в кооперации. Нужно объединение, повторяю, и кадрового потенциала, и научного, и технологического, и финансового, и наличие рынков сбыта продукции.

 

Вопрос: Некоторые политические аналитики и комментаторы считают, что Россия и Китай, такие две стремительно развивающиеся страны с формирующимися рынками, могут оказать очень большое влияние и даже возглавить процесс строительства нового мирового порядка. В частности, также очень активно продвигается сотрудничество, например, в рамках стран БРИКС. Как, на Ваш взгляд, строится сотрудничество между Россией и Китаем в реформировании международной экономической системы?

 

В.В.Путин: Я не знаю, был ли точным перевод. Вначале вы сказали о создании нового порядка, а в конце – о реформировании имеющегося. Если перевод был точным, то всё-таки создание нового порядка и реформирование имеющегося – это разные вещи. Хотел бы сначала обратить на это внимание. Я думаю, что нужно нам с вами вместе вести речь, конечно, о реформировании имеющихся структур, и прежде всего мировых финансовых структур, таких как Международный валютный фонд и Мировой банк. И здесь, разумеется, я с вами полностью согласен: роль стран БРИКС должна быть повышенной в этих международных институтах, имею в виду растущее значение экономик этих стран. Необходимо, конечно, наводить порядок и с этими хэдж-фондами, и с другими современными инструментами, снижать волатильность рынков минерального сырья и вообще больше внимания уделять реальному сектору производства и ограничивать спекуляции. В этом смысле, конечно, страны БРИКС, в том числе и Россия, и Китай, могут и должны сказать своё слово, могут сыграть свою положительную роль в стабилизации мировой экономики.

Вопрос: Мы заговорили о мировой экономике. Мы все знаем, что сейчас в Европе всё больше разыгрывается кризис суверенных долгов, а также банковский кризис. Оказало ли это какое-то влияние на Россию? Кроме того, я знаю, что Вы довольно остро критиковали в этом плане Америку и говорили, что Америка паразитирует на мировой экономике. Что, как Вам кажется, нужно сделать, чтобы изменить эту ситуацию?