慢速版：

常速版：

听力内容：

Важные рекомендации дал Верховный суд РФ по вопросам ЭКО, суррогатного материнства и донорства

Верховный суд дал важные рекомендации всем российским судьям, которые рассматривают деликатные семейные дела. Речь о спорах, связанных с суррогатным материнством, искусственным оплодотворением и донорством для ЭКО.

Возможно, постановления Верховного суда помогут таким семьям. 20 лет Марина и Сергей Фроловы мечтали о детях. Решились оплатить суррогатное материнство. Но женщина, к которой они обратились, не захотела отдавать родившихся детей – мальчишек-близнецов.

«Дети растут, конечно. Растут в чужих руках. Я не могу понять, зачем она это сделала - пошла на программу суррогатного материнства? А теперь, когда мы их видим на улице, закрывает лица детей», - недоумевает Сергей Фролов.

До сих пор приоритет всегда был у женщины, родившей ребенка. Чета Фроловых первыми в России отсудили право на детей у суррогатной матери. Верховный суд поддержал этот прецедент. Теперь сам факт рождения не является безусловным основанием для признания суррогатной матери родителем ребенка.

«Mater semper certa est – «мать всегда известна». Мать та, которая родила. Но в отношении суррогатного материнства это неправильно и несправедливо. Потому что между матерью и ребенком, которого она вынашивает, не существует никакой генетической связи. Кровеносные системы матери и ребенка не сообщаются», - поясняет юрист Константин Свитнев.

Еще один щепетильный момент, уточненный Верховным судом: мужчина может оспорить отцовство после процедуры ЭКО. Муса Акбаев едва не стал отцом против своей воли, когда его бывшая жена уже после развода собралась на экстракорпоральное оплодотворение. Используя эмбрионы, созданные заранее, пока пара была вместе.

Ранее в подобных случаях при рождении ребенка суд признал бы мужчину отцом и мог обязать платить алименты. Но теперь Верховный суд требует уточнять, не имелось ли со стороны матери ребенка злоупотребления своими правами.

Случай Наталии Климовой еще недавно мог завести в тупик любого юриста. Когда ее сыну поставили диагноз «лейкоз», она уговорила его сдать генетический материал в банк спермы. Рак отнял сына. Но не надежду.

«Я разморозила этот материал, отдала генетикам и таким образом оказалась в программе ЭКО», - вспоминает Наталия Климова.

Женщина заключила договор с суррогатной матерью. Спустя год после смерти сына у нее появился внук Егор. Но зарегистрировать ребенка оказалось непросто.

«Суррогатная мама подписала отказ в роддоме. Я прибегаю регистрировать в ЗАГС, мне говорят: «А кто родители?» Я говорю: «У него нет родителей, у него есть яйцеклетка и генетический материал папы, потому что этот ребенок сделан в результате ЭКО. - Ну и что? Мы не будем его регистрировать».

Свое право на воспитание ей пришлось отстаивать через суд. А иначе – детский дом. В итоге Наталью Климову записали в свидетельстве о рождении как маму ребенка. Хотя биологически она бабушка Егора. Подобные же коллизии возникают и при домашних родах, когда у родителей нет медицинских документов о появлении малыша на свет. В случае если ребенок достиг возраста одного года и более, факт его рождения может быть установлен только через суд.

«Для того, чтобы получить свидетельство о рождении, им приходится бегать по судам и ожидать положительного судебного решения», - отмечает юрист Константин Свитнев.

Разъяснения Верховного суда уточняют многие пробелы Семейного кодекса. Но то же дело Фроловых уже вышло за его рамки: право на детей они отсудили, осталось выиграть дело о передаче близнецов от суррогатной матери настоящим родителям.